Л.Решетников. Надо вернуться в Россию, которую мы потеряли
Не так уж много людей, которые знают истинную подоплеку многих исторических, порой трагических событий, которые произошли в России и мире в последние десятилетия. Один из них – сегодняшний гость редакции медиа-холдинга «Регионы России» Леонид Решетников. Он проработал в Службе внешней разведки 33 года, ушел в отставку с должности начальника управления информационно-аналитического управления СВР в 2009 году в звании генерал-лейтенанта. И почти сразу же был назначен указом Президента РФ директором Российского института стратегических исследований. Этот институт, учредителем которого, согласно уставу, является сам Президент, готовит информационно-аналитические материалы для администрации Президента, Совета Безопасности, министерств и ведомств. Эти материалы учитываются при принятии решений как по внутренней, так и по внешней политике. В эксклюзивном интервью политологу, генеральному директору медиа-холдинга «Регионы России» Ольге Чернокоз Решетников поделился своими оценками нынешней ситуации в стране и мире, представлениями о том, каким может быть путь дальнейшего развития России.[cut=Читать далее......]
– Леонид Петрович, мы с вами встречались пять лет назад, в феврале 2011 года, и тогда была совсем другая атмосфера в стране, не такая тревожная…
– Тогда мы с вами встречались в мирной обстановке, а сейчас нам практически объявлена война – экономическая, информационная, подрывная.
– И какие в связи с этим стоят задачи перед вашим институтом и лично вами?
– Помогать победить в этой войне. Нам надо тщательно анализировать происходящие в мире изменения, затрагивать самые острые темы и готовить материалы «на верх» без излишней дипломатии и учета конъюнктуры. А с другой стороны – отвечать на информационные нападки, информационную войну, которую Запад развернул против России. Идет мощная пропагандистская атака. Вот лишь некоторые последние проявления – американский доклад «Путин – главный коррупционер России», сообщение «Россия готовит атомный удар по Швеции» и т.д. Вбросы вроде бы абсурдного плана, но их организаторы правильно рассчитывают на некоторый эффект от них. У нас народ во многом не готов к такой информационной войне. Он занимается своими делами, а в свободное от работы время вынужден заглатывать эту пропагандистскую «пищу». Немало людей думает: раз на Западе об этом написали, значит, они что-то знают, значит, что-то есть на самом деле, а от нас скрывают.
У простых людей может быть неадекватное представление о работе западных спецслужб. Как-то мне один знакомый говорит: я целый год учился в Германии и меня никто не завербовал. Спрашиваю: а почему вас должны были завербовать? Возможно, вы для спецслужб ценности не представляете. А может и представляете, но посмотрели на вас и решили не связываться, так как определили, что вы тверды в своих патриотических убеждениях. Ведь объект внимательно изучается. Вокруг него агенты могут долго крутиться, а потом пишется отчет, в котором содержится вывод, что этот человек не подходит для вербовки, очень трудный характер, мы с ним горя не оберемся. А о другом другой вывод: сразу клюнет, давайте его вербовать. Это примеры из моей прошлой работы.
РИСИ же больше занимается противодействием западным провокациям на публичной арене. Недавно совместно с аналитическим центром «Катехон», который возглавляет Александр Дугин, подготовили доклад под названием «Американская идеология». Мы как-то не замечаем, что США очень идеологизированы. Американцы помешаны на своем мессианстве. В США считают, что они ответственны за развитие мира, и что это их миссия. Меня журналисты спрашивают: как можно договориться с Америкой? Думаю, что есть только один способ: согласиться, что они руководители, а все остальные в подчинении, что только они предлагают правильную систему устройства мира. Небольшая часть нашего населения, так называемая элита, с этим, по-видимому, согласна. Эти люди, оставаясь гражданами России, тяготеют к тому миру, и это тоже проблема.
– А может, американцы имеют на это право? Они создали в стране демократию, которая, по их мнению, работает эффективно.
– Американцы создали некую систему государственного устройства, которую теперь навязывают всему миру. Ирак, Сирия, Ливия, Египет, Болгария, Румыния, Албания, везде, где они внедряли демократию, произошло падение жизненного уровня, развал экономики, уничижение государственности и суверенитета. Россия 90-х годов – результат внедрения той же системы. Сознательно или нет со стороны высшего руководства нашего государства – другой вопрос. Солженицын, которого в свое время насильственно выдворили из СССР, прислал обращение к советской интеллигенции, в котором написал, что американские штаны на русскую задницу не налезут. Он увидел, как эта система у них работает, и что у нас она приведет ко внутреннему разрушению личности. И действительно, после десятилетия грубого копирования американских образцов у многих в России произошло саморазрушение личности, потому что у русских исторически другое восприятие жизни. Первое литературное произведение в России – «Слово о законе и благодати» митрополита Илариона, XI век. Что важнее – закон или дух? Уже тогда для русских это был важнейший вопрос. Почему только у нас так закрепилась в сознании левая идея? Да потому что ультрарадикалы большевики спекулировали на стремлении нашего народа к справедливости. Давайте всё поделим, а тех, кто против, уничтожим, ведь они против справедливости. Типичный подлог и грабеж вместо традиционной христианской справедливости.
Мне на днях 69 лет исполнилось, но до сих пор делаю для себя открытия. Пять лет езжу мимо одного здания в центре и недавно узнал, что оно было построено московским купцом – фамилию не запомнил – для многодетных вдов. Четыреста квартир. Каждой из вдов он еще швейную машинку «Зингер» подарил. А рядом пристройка – школа для детей вдов, чтобы они учились. Вот это и есть справедливость, но христианская, без расстрелов, лагерей, ссылок. Невозможно, чтобы все были богатыми. Люди разные. В одной из книг прочитал письмо Сталина своему соратнику. Вождь в 1928 году пишет: вот раздали землю, а оказывается, многие не хотят и не умеют работать на ней. То есть идея справедливостив коммунистическом понимании нежизненна. Люди не одинаковы. Одному больше дано, другому меньше. Вот один сотрудник у меня пишет великолепно, а говорить не может, поэтому на интервью не могу его вывести. Не умеет – и все тут. А большевики через 10 лет после кровавого прихода к власти вдруг делают открытие – оказывается, люди обладают разными способностями и талантами, а материальное равенство ничего не решает. Надо было как следует в семинарии учиться, а не хулиганить – может, правильное понимание пришло бы раньше и революции бы не было. Наше мировоззрение сильно отличается от американского. Так за тысячу лет сложилась наша национальная идея, сейчас – патриотизм. Для сегодняшней ситуации это правильная формулировка. Но со временем мы должны ее углубить и раскрыть. Мы же не просто страна. У России была мощная цивилизационная идея, а не только патриотизм. Россия была не просто империей, она была цивилизацией. Без цивилизационной идеи наш народопускается. Кто-то метко сказал, что русский народ – это народ подвига, но между подвигами он порой ведет себя безобразно.
– Кто такие русские? Являются ли русские политическим субъектом?
– Отвечая на вопрос, кто такие русские, я всегда цитирую Достоевского, который записал в дневниках: русский не православный –дрянненький человечишко. Особенно это видно по 90-м годам. Русский – это, прежде всего, состояние духа. Есть дух, есть русский. Но при всем этом русский народ – это государствообразующий народ. Это он при участии ряда других народов создал великую Россию – цивилизацию, а не просто страну. Те, кто не признает этого факта – сознательные или неосознанные враги России. Пример –Ермак, основавший Тюмень и начавший процесс собирания сибирских земель в русское государство. Но некоторые татарские ученые протестуют, говорят, что ему и памятник нельзя ставить, потому что он разбил сибирских татар 400 лет назад. Подождите, а то, что эта территория вошла в состав России, это плюс для татар или минус? Если плюс, то Ермак герой, если минус, то, значит, вы против единого с нами государства.
Президент недавно затронул тему бомбы, которую под Россию заложил Ленин и компания, создав Советский Союз. Когда я еще служил в разведке в 1985 году, наш посол в Бонне отправил руководству страны запись беседы с Йозефом Штраусом, видным политическим деятелем ФРГ. Штраус заявил: «СССР ждут большие потрясения, так как вы в одной стране создали еще 15 стран со своими правительствами и флагами, гимнами, парламентами. Это все взорвется». На возражение посла, что в Германии тоже федеративное устройство, немец ответил: «У нас она на территориальной основе, а у вас на национальной». Действительно, наши предшественники, большевики, на мой взгляд, были отмороженные:у них отсутствовала к Родине. Помню, как появились у меня первые сомнения в их правоте, хотя я был тогда комсомольцем и верил в учение марксизма-ленинизма. Меня смутил лозунг партии большевиков в Первой мировой войне – поражение своего правительства. Я не мог этого понять. У меня сердце – сына полковника Советской Армии и матери-казачки. И я не понимал, как можно было выдвинуть такой лозунг. Или другой тезис – у пролетариата нет своего отечества. Меня так воспитали, что я люблю Россию, и ничего другого мне не надо. Как можно не иметь своего Отечества? Мне пришлось год на заводе проработать до поступления в университет. Я таких рабочих, которые бы не любили свою страну, не встречал. Они все любили Родину. Считаю, что большевики испортили мозг и душу народу непонятными, а порой просто дьявольскими лозунгами.
Работая над книгой о гражданской войне, я нашел документы, которые свидетельствовали: если казак переходит к красным, то в Белой армии он преследовался по суду как изменник Родине. У красных же иначе: если красный переходит к белым, то он по суду преследовался за измену делу рабочих и крестьян. Огромная разница. Кто мы без Родины, без Отечества? Так, перекати-поле.
– И чем же мы отличаемся от других?
– Мы другие, для нас закон – благодать. Тысячу лет у нас была национальная идея – Святая Русь как идеал. Коммунисты понимали, что без сверхидеи в России нельзя. Подменили Святую Русь на коммунизм, который якобы можно построить. Но подмена долго не живет, продержалась она одно поколение. А русские люди на идеале Святая Русь воспитывались веками.
Вы вглядитесь в фотографии людей конца XIX века, многие говорят – какие у них лица! Сейчас у нас лица другие.Объяснение этому, на мой взгляд, очень простое. Люди тех времен, наверное, тоже грешники, может не меньше, чем мы. Но они практически каждый день повторяли святые слова, и главное из них – Бог. А мы мат ввели в свой лексикон. Я слышу, как девчонки матерятся – так неудобно становится. Мы ввели в оборот «черный» язык, или как называли его Святые отцы: «гнилой» язык.
Я на одном приеме сидел с двумя адмиралами. И один начинает рассказывать анекдот, утверждая, что он был популярен на царском флоте. Анекдот пошлый до абсурда, матерщина. Но ведь просто невозможно, чтобы такой анекдот рассказывали царские морские офицеры. Если бы кто-то из них опустился до мата, такого человека не то что на корабль бы не пустили, он бы вообще выпал из их общества. Может, какие-то матросы рассказывали, которые потом офицеров на штыки подняли. Недавно одну книжку прочитал. Автор отмечает, что самая большая проблема – мат в армии. Там это язык приказов и указаний. Но не было такого раньше среди русского офицерства! Общаюсь с потомками белых эмигрантов, они говорят: ну, может и были подобные проявления, но такие личности не задерживались в офицерской среде. А сейчас у нас мат – обычная и привычная вещь. Русскость надо возвращать. Я думаю, нам очень мешает недостаточная религиозность нашего народа. Русский национализм как таковой нам не подходит. Мы не такие узколобые. Мы люди широкой души, мы нация имперская.
– Набор ярлыков, который мы навешиваем на украинцев, приводит к тому, что мы отталкиваем их от формирования собственной политической нации.
– Политической нации… Когда я учился на Украине, считалось, что там проживает 25 млн русских, а сейчас их почти нет. Они отказываются от своей национальности, говорят, что они украинцы. Как это случилось? Я еще когда был школьником, заметил, что многие ребята из 10-11 классов, по происхождению русские и евреи, вдруг стали говорить, что они украинцы. Нас уже тогда учили, что мы живем в одном государстве, у нас история общая, но Украина как бы отдельно стоит. Это закладывалось еще тогда. А потом, в университете, обнаружил, что есть кафедра истории Украины и есть кафедра истории России. Есть кафедра истории КПСС, а есть истории КПУ. Это же просто смешно. Так закладывались основы раскола. О русских ничего не говорилось в те годы на Украине, всех старались называть советскими, и это самое страшное. А когда 91 год наступил – на Украине пошла антирусская пропаганда, противостоять ей там было некому. Вернее, таких, кто противостоял, осталось мало, да их и не поддерживали. За 25 лет людей, подверженных примитивному украинскому национализму (даже скорей нацизму) стало большинство. Мы сами слепили чашу украинского национализма, и помогли ее наполнить так, чтобы сегодня переполнили нацистские гены. Вернее, стали помогать украинцам наполнять ее: они льют, а мы не замечаем.
Лет 10 назад ко мне приехал родственник из Украины, мальчик лет 12, он разговаривал со мной на мове. Спрашиваю его русскую мать: это что такое? А она мне отвечает: ты бы слышал, что там по телевизору о русских говорят! Я стал приглашать его каждое лето в Москву. Ездили на Куликовское поле, Бородино, в монастыри и т.д. В очередной раз он приехал, когда ему исполнилось уже 18 лет. Я спрашиваю, куда поедем. Он отвечает: на Бородинское поле. Так мы же там, говорю, уже раза два были. Он: еще хочу! Поехали. Он стоит на поле, слушает гида и у него слезы на глазах. Говорит: нас, русских, жалко. Вот это да! Но для того, чтобы это случилось, понадобилось лет восемь. Восемь лет противостояния оголтелой русофобской пропаганде на Украине. И на мове он больше не говорит.
– Мне кажется, сейчас то, о чем мы говорим, не очень востребовано в большинстве наших отечественных изданий. Нет социального заказа…
– Мы в страшной инерции. Вместо того чтобы защищать то, о чем мы говорим, русскую историю, русский язык, традиции, мы стали защищать памятники Ленина. Они, конечно, на Украине идиоты, что их сносят, Ленин практически создал украинское государство. Они должны молиться на него и его подельников. Нам надо поднимать русский дух на Украине, тот дух, который Ленин терпеть не мог. Мне кажется, что во многом последние годы мы рассчитывали только деньгами, проектами решить политические проблемы. Дадим денег, кредиты Януковичу и никуда Украина не денется. А то, что на Украине нациствующие молодчики ходят с факелами – это все ерунда. В итоге в Киеве и деньги брали, и националистический курс сохраняли. И как следствие на Украине не оказалось ни одной организации, которая бы могла противостоять разгулу национализма и русофобии, не оказалось людей, на которых можно было бы сейчас опираться. А было время, когда на крестный ход в Киеве Народный Собор Украины собирал по 15-20 тысяч человек. Но сейчас никто русских на Украине не поддерживает, как будто их нет.
– Вы сказали, что стали сотрудничать с Дугиным, с его центром. Насколько его теория евразийства сейчас может быть полезна для решения проблем внешней политики?
– У него очень много интересных взглядов и идей по внешнеполитической ситуации. Но сам не евразиец, я русский, патриот, православный. У нас была цивилизация, традиции, свой взгляд на мир, который мы во многом утратили. В этом во многом наша вина, но здесь и не обошлось без помощи зарубежных сил. В результате мы пошли по кривому пути. Я считаю, что классический коммунизм и капитализм ни к чему хорошему не приведут. Сейчас начали говорить о примирении красных и белых. Но сейчас нет ни тех, ни других. Что тут обсуждать? Надо говорить правду о нашей истории. Считается, что если вынести Ленина из Мавзолея и похоронить по-человечески, то мы обидим коммунистов, тех, кто стоит за социализм. А разве мы такой позицией не обижаем тех, кто не принимает коммунизма, кто пострадал от него? Если мы оставляем Ленина на Красной площади, то давайте тогда сделаем там кладбище и для белых. Если мы говорим, что не надо трогать памятники Ленина, то ради примирения рядом надо ставить памятники и белым героям. Или же мы все памятники этого периода убираем и говорим друг другу – все, хватит, начнем с чистого листа, отдадим эту тему исследователям, историкам. Наш президент проводит уникальную для СССР и России политику – без репрессий, без насильственного навязывания какой-то идейной схемы.
– А его еще со Сталиным сравнивают.
– Не понимаю, как можно сравнивать Путина со Сталиным, это чудовищно. Сталина стали превозносить как героя. Меня удивляют некоторые бизнесмены, которые тоже восхищаются Сталиным. При нем их же первыми и расстреляли бы. При Сталине были чудовищные жертвы. Один знакомый мне сказал, что его деда расстреляли, а он все равно Сталина уважает. Это уже вообще ни в какие ворота не лезет. Немало утверждений, что с именем Сталина во время войны шли в атаку и умирали. У меня отец до Берлина дошел, он мне рассказывал, что никогда этого не слышал. Он осторожно говорил, что, возможно, такое было на других участках фронта. Но он сам не слышал. Важно другое. Утверждается, что Сталина вроде бы все фронтовики любили. Но когда в 1956 году заговорили о культе личности Сталина, о его репрессиях, в стране у власти, на высотах самого разного уровня были фронтовики. Им тогда было от 45 до 60 лет. Получается, что все они молча сдали своего «любимца»: ну, может, кто-то писал в ЦК письма, кто-то бурчал на кухне, но все же сдали практически все. Потому что знали прекрасно, какая жизнь была при вожде, сколько людей пострадало. И страх был, от которого хотелось избавиться. Моя мать сказала мне перед смертью в 1980 году, что у нее была еще одна сестра, которая с мужем сгинула в 1937 году. Она молчала об этом десятилетия, такой страх сидел в людях.
– Как вы оцениваете состояние нынешней политической системы в стране?
– Переходный период затянулся.
– Я думала над этим. Создаются искусственные, нежизнеспособные социальные проекты, некие структуры, которые мешают эффективному развитию государства.
– Нам надо возвратиться к наследию русского консерватизма XIX века. Есть исследования на эту тему. Оттуда черпать мысли и идеи. Может быть, партийная система со временем и отпадет. Гражданское общество постепенно станет другим, будет базироваться на профессиональных слоях и организациях. Именно общественная активность, не политизированная. На мой взгляд, создавать целый класс политиков – это излишняя трата энергии нашего народа. Он уже разочаровался в политической системе, копирующей Запад. Политики могут быть профессионалами, но их должно быть немного. Надо изучить наследие консерватизма, и тогда будем уходить от нынешней политической системы, создавая новое. Последние 100 лет мы балансируем между ростовщическим капитализмом и колхозом. И как-то все не так получается. Считаю, что нужно возвращаться на третий путь, на тот путь, которым шла Россия тысячу лет и достигла очень многого.
– Леонид Петрович, мы с вами встречались пять лет назад, в феврале 2011 года, и тогда была совсем другая атмосфера в стране, не такая тревожная…
– Тогда мы с вами встречались в мирной обстановке, а сейчас нам практически объявлена война – экономическая, информационная, подрывная.
– И какие в связи с этим стоят задачи перед вашим институтом и лично вами?
– Помогать победить в этой войне. Нам надо тщательно анализировать происходящие в мире изменения, затрагивать самые острые темы и готовить материалы «на верх» без излишней дипломатии и учета конъюнктуры. А с другой стороны – отвечать на информационные нападки, информационную войну, которую Запад развернул против России. Идет мощная пропагандистская атака. Вот лишь некоторые последние проявления – американский доклад «Путин – главный коррупционер России», сообщение «Россия готовит атомный удар по Швеции» и т.д. Вбросы вроде бы абсурдного плана, но их организаторы правильно рассчитывают на некоторый эффект от них. У нас народ во многом не готов к такой информационной войне. Он занимается своими делами, а в свободное от работы время вынужден заглатывать эту пропагандистскую «пищу». Немало людей думает: раз на Западе об этом написали, значит, они что-то знают, значит, что-то есть на самом деле, а от нас скрывают.
У простых людей может быть неадекватное представление о работе западных спецслужб. Как-то мне один знакомый говорит: я целый год учился в Германии и меня никто не завербовал. Спрашиваю: а почему вас должны были завербовать? Возможно, вы для спецслужб ценности не представляете. А может и представляете, но посмотрели на вас и решили не связываться, так как определили, что вы тверды в своих патриотических убеждениях. Ведь объект внимательно изучается. Вокруг него агенты могут долго крутиться, а потом пишется отчет, в котором содержится вывод, что этот человек не подходит для вербовки, очень трудный характер, мы с ним горя не оберемся. А о другом другой вывод: сразу клюнет, давайте его вербовать. Это примеры из моей прошлой работы.
РИСИ же больше занимается противодействием западным провокациям на публичной арене. Недавно совместно с аналитическим центром «Катехон», который возглавляет Александр Дугин, подготовили доклад под названием «Американская идеология». Мы как-то не замечаем, что США очень идеологизированы. Американцы помешаны на своем мессианстве. В США считают, что они ответственны за развитие мира, и что это их миссия. Меня журналисты спрашивают: как можно договориться с Америкой? Думаю, что есть только один способ: согласиться, что они руководители, а все остальные в подчинении, что только они предлагают правильную систему устройства мира. Небольшая часть нашего населения, так называемая элита, с этим, по-видимому, согласна. Эти люди, оставаясь гражданами России, тяготеют к тому миру, и это тоже проблема.
– А может, американцы имеют на это право? Они создали в стране демократию, которая, по их мнению, работает эффективно.
– Американцы создали некую систему государственного устройства, которую теперь навязывают всему миру. Ирак, Сирия, Ливия, Египет, Болгария, Румыния, Албания, везде, где они внедряли демократию, произошло падение жизненного уровня, развал экономики, уничижение государственности и суверенитета. Россия 90-х годов – результат внедрения той же системы. Сознательно или нет со стороны высшего руководства нашего государства – другой вопрос. Солженицын, которого в свое время насильственно выдворили из СССР, прислал обращение к советской интеллигенции, в котором написал, что американские штаны на русскую задницу не налезут. Он увидел, как эта система у них работает, и что у нас она приведет ко внутреннему разрушению личности. И действительно, после десятилетия грубого копирования американских образцов у многих в России произошло саморазрушение личности, потому что у русских исторически другое восприятие жизни. Первое литературное произведение в России – «Слово о законе и благодати» митрополита Илариона, XI век. Что важнее – закон или дух? Уже тогда для русских это был важнейший вопрос. Почему только у нас так закрепилась в сознании левая идея? Да потому что ультрарадикалы большевики спекулировали на стремлении нашего народа к справедливости. Давайте всё поделим, а тех, кто против, уничтожим, ведь они против справедливости. Типичный подлог и грабеж вместо традиционной христианской справедливости.
Мне на днях 69 лет исполнилось, но до сих пор делаю для себя открытия. Пять лет езжу мимо одного здания в центре и недавно узнал, что оно было построено московским купцом – фамилию не запомнил – для многодетных вдов. Четыреста квартир. Каждой из вдов он еще швейную машинку «Зингер» подарил. А рядом пристройка – школа для детей вдов, чтобы они учились. Вот это и есть справедливость, но христианская, без расстрелов, лагерей, ссылок. Невозможно, чтобы все были богатыми. Люди разные. В одной из книг прочитал письмо Сталина своему соратнику. Вождь в 1928 году пишет: вот раздали землю, а оказывается, многие не хотят и не умеют работать на ней. То есть идея справедливостив коммунистическом понимании нежизненна. Люди не одинаковы. Одному больше дано, другому меньше. Вот один сотрудник у меня пишет великолепно, а говорить не может, поэтому на интервью не могу его вывести. Не умеет – и все тут. А большевики через 10 лет после кровавого прихода к власти вдруг делают открытие – оказывается, люди обладают разными способностями и талантами, а материальное равенство ничего не решает. Надо было как следует в семинарии учиться, а не хулиганить – может, правильное понимание пришло бы раньше и революции бы не было. Наше мировоззрение сильно отличается от американского. Так за тысячу лет сложилась наша национальная идея, сейчас – патриотизм. Для сегодняшней ситуации это правильная формулировка. Но со временем мы должны ее углубить и раскрыть. Мы же не просто страна. У России была мощная цивилизационная идея, а не только патриотизм. Россия была не просто империей, она была цивилизацией. Без цивилизационной идеи наш народопускается. Кто-то метко сказал, что русский народ – это народ подвига, но между подвигами он порой ведет себя безобразно.
– Кто такие русские? Являются ли русские политическим субъектом?
– Отвечая на вопрос, кто такие русские, я всегда цитирую Достоевского, который записал в дневниках: русский не православный –дрянненький человечишко. Особенно это видно по 90-м годам. Русский – это, прежде всего, состояние духа. Есть дух, есть русский. Но при всем этом русский народ – это государствообразующий народ. Это он при участии ряда других народов создал великую Россию – цивилизацию, а не просто страну. Те, кто не признает этого факта – сознательные или неосознанные враги России. Пример –Ермак, основавший Тюмень и начавший процесс собирания сибирских земель в русское государство. Но некоторые татарские ученые протестуют, говорят, что ему и памятник нельзя ставить, потому что он разбил сибирских татар 400 лет назад. Подождите, а то, что эта территория вошла в состав России, это плюс для татар или минус? Если плюс, то Ермак герой, если минус, то, значит, вы против единого с нами государства.
Президент недавно затронул тему бомбы, которую под Россию заложил Ленин и компания, создав Советский Союз. Когда я еще служил в разведке в 1985 году, наш посол в Бонне отправил руководству страны запись беседы с Йозефом Штраусом, видным политическим деятелем ФРГ. Штраус заявил: «СССР ждут большие потрясения, так как вы в одной стране создали еще 15 стран со своими правительствами и флагами, гимнами, парламентами. Это все взорвется». На возражение посла, что в Германии тоже федеративное устройство, немец ответил: «У нас она на территориальной основе, а у вас на национальной». Действительно, наши предшественники, большевики, на мой взгляд, были отмороженные:у них отсутствовала к Родине. Помню, как появились у меня первые сомнения в их правоте, хотя я был тогда комсомольцем и верил в учение марксизма-ленинизма. Меня смутил лозунг партии большевиков в Первой мировой войне – поражение своего правительства. Я не мог этого понять. У меня сердце – сына полковника Советской Армии и матери-казачки. И я не понимал, как можно было выдвинуть такой лозунг. Или другой тезис – у пролетариата нет своего отечества. Меня так воспитали, что я люблю Россию, и ничего другого мне не надо. Как можно не иметь своего Отечества? Мне пришлось год на заводе проработать до поступления в университет. Я таких рабочих, которые бы не любили свою страну, не встречал. Они все любили Родину. Считаю, что большевики испортили мозг и душу народу непонятными, а порой просто дьявольскими лозунгами.
Работая над книгой о гражданской войне, я нашел документы, которые свидетельствовали: если казак переходит к красным, то в Белой армии он преследовался по суду как изменник Родине. У красных же иначе: если красный переходит к белым, то он по суду преследовался за измену делу рабочих и крестьян. Огромная разница. Кто мы без Родины, без Отечества? Так, перекати-поле.
– И чем же мы отличаемся от других?
– Мы другие, для нас закон – благодать. Тысячу лет у нас была национальная идея – Святая Русь как идеал. Коммунисты понимали, что без сверхидеи в России нельзя. Подменили Святую Русь на коммунизм, который якобы можно построить. Но подмена долго не живет, продержалась она одно поколение. А русские люди на идеале Святая Русь воспитывались веками.
Вы вглядитесь в фотографии людей конца XIX века, многие говорят – какие у них лица! Сейчас у нас лица другие.Объяснение этому, на мой взгляд, очень простое. Люди тех времен, наверное, тоже грешники, может не меньше, чем мы. Но они практически каждый день повторяли святые слова, и главное из них – Бог. А мы мат ввели в свой лексикон. Я слышу, как девчонки матерятся – так неудобно становится. Мы ввели в оборот «черный» язык, или как называли его Святые отцы: «гнилой» язык.
Я на одном приеме сидел с двумя адмиралами. И один начинает рассказывать анекдот, утверждая, что он был популярен на царском флоте. Анекдот пошлый до абсурда, матерщина. Но ведь просто невозможно, чтобы такой анекдот рассказывали царские морские офицеры. Если бы кто-то из них опустился до мата, такого человека не то что на корабль бы не пустили, он бы вообще выпал из их общества. Может, какие-то матросы рассказывали, которые потом офицеров на штыки подняли. Недавно одну книжку прочитал. Автор отмечает, что самая большая проблема – мат в армии. Там это язык приказов и указаний. Но не было такого раньше среди русского офицерства! Общаюсь с потомками белых эмигрантов, они говорят: ну, может и были подобные проявления, но такие личности не задерживались в офицерской среде. А сейчас у нас мат – обычная и привычная вещь. Русскость надо возвращать. Я думаю, нам очень мешает недостаточная религиозность нашего народа. Русский национализм как таковой нам не подходит. Мы не такие узколобые. Мы люди широкой души, мы нация имперская.
– Набор ярлыков, который мы навешиваем на украинцев, приводит к тому, что мы отталкиваем их от формирования собственной политической нации.
– Политической нации… Когда я учился на Украине, считалось, что там проживает 25 млн русских, а сейчас их почти нет. Они отказываются от своей национальности, говорят, что они украинцы. Как это случилось? Я еще когда был школьником, заметил, что многие ребята из 10-11 классов, по происхождению русские и евреи, вдруг стали говорить, что они украинцы. Нас уже тогда учили, что мы живем в одном государстве, у нас история общая, но Украина как бы отдельно стоит. Это закладывалось еще тогда. А потом, в университете, обнаружил, что есть кафедра истории Украины и есть кафедра истории России. Есть кафедра истории КПСС, а есть истории КПУ. Это же просто смешно. Так закладывались основы раскола. О русских ничего не говорилось в те годы на Украине, всех старались называть советскими, и это самое страшное. А когда 91 год наступил – на Украине пошла антирусская пропаганда, противостоять ей там было некому. Вернее, таких, кто противостоял, осталось мало, да их и не поддерживали. За 25 лет людей, подверженных примитивному украинскому национализму (даже скорей нацизму) стало большинство. Мы сами слепили чашу украинского национализма, и помогли ее наполнить так, чтобы сегодня переполнили нацистские гены. Вернее, стали помогать украинцам наполнять ее: они льют, а мы не замечаем.
Лет 10 назад ко мне приехал родственник из Украины, мальчик лет 12, он разговаривал со мной на мове. Спрашиваю его русскую мать: это что такое? А она мне отвечает: ты бы слышал, что там по телевизору о русских говорят! Я стал приглашать его каждое лето в Москву. Ездили на Куликовское поле, Бородино, в монастыри и т.д. В очередной раз он приехал, когда ему исполнилось уже 18 лет. Я спрашиваю, куда поедем. Он отвечает: на Бородинское поле. Так мы же там, говорю, уже раза два были. Он: еще хочу! Поехали. Он стоит на поле, слушает гида и у него слезы на глазах. Говорит: нас, русских, жалко. Вот это да! Но для того, чтобы это случилось, понадобилось лет восемь. Восемь лет противостояния оголтелой русофобской пропаганде на Украине. И на мове он больше не говорит.
– Мне кажется, сейчас то, о чем мы говорим, не очень востребовано в большинстве наших отечественных изданий. Нет социального заказа…
– Мы в страшной инерции. Вместо того чтобы защищать то, о чем мы говорим, русскую историю, русский язык, традиции, мы стали защищать памятники Ленина. Они, конечно, на Украине идиоты, что их сносят, Ленин практически создал украинское государство. Они должны молиться на него и его подельников. Нам надо поднимать русский дух на Украине, тот дух, который Ленин терпеть не мог. Мне кажется, что во многом последние годы мы рассчитывали только деньгами, проектами решить политические проблемы. Дадим денег, кредиты Януковичу и никуда Украина не денется. А то, что на Украине нациствующие молодчики ходят с факелами – это все ерунда. В итоге в Киеве и деньги брали, и националистический курс сохраняли. И как следствие на Украине не оказалось ни одной организации, которая бы могла противостоять разгулу национализма и русофобии, не оказалось людей, на которых можно было бы сейчас опираться. А было время, когда на крестный ход в Киеве Народный Собор Украины собирал по 15-20 тысяч человек. Но сейчас никто русских на Украине не поддерживает, как будто их нет.
– Вы сказали, что стали сотрудничать с Дугиным, с его центром. Насколько его теория евразийства сейчас может быть полезна для решения проблем внешней политики?
– У него очень много интересных взглядов и идей по внешнеполитической ситуации. Но сам не евразиец, я русский, патриот, православный. У нас была цивилизация, традиции, свой взгляд на мир, который мы во многом утратили. В этом во многом наша вина, но здесь и не обошлось без помощи зарубежных сил. В результате мы пошли по кривому пути. Я считаю, что классический коммунизм и капитализм ни к чему хорошему не приведут. Сейчас начали говорить о примирении красных и белых. Но сейчас нет ни тех, ни других. Что тут обсуждать? Надо говорить правду о нашей истории. Считается, что если вынести Ленина из Мавзолея и похоронить по-человечески, то мы обидим коммунистов, тех, кто стоит за социализм. А разве мы такой позицией не обижаем тех, кто не принимает коммунизма, кто пострадал от него? Если мы оставляем Ленина на Красной площади, то давайте тогда сделаем там кладбище и для белых. Если мы говорим, что не надо трогать памятники Ленина, то ради примирения рядом надо ставить памятники и белым героям. Или же мы все памятники этого периода убираем и говорим друг другу – все, хватит, начнем с чистого листа, отдадим эту тему исследователям, историкам. Наш президент проводит уникальную для СССР и России политику – без репрессий, без насильственного навязывания какой-то идейной схемы.
– А его еще со Сталиным сравнивают.
– Не понимаю, как можно сравнивать Путина со Сталиным, это чудовищно. Сталина стали превозносить как героя. Меня удивляют некоторые бизнесмены, которые тоже восхищаются Сталиным. При нем их же первыми и расстреляли бы. При Сталине были чудовищные жертвы. Один знакомый мне сказал, что его деда расстреляли, а он все равно Сталина уважает. Это уже вообще ни в какие ворота не лезет. Немало утверждений, что с именем Сталина во время войны шли в атаку и умирали. У меня отец до Берлина дошел, он мне рассказывал, что никогда этого не слышал. Он осторожно говорил, что, возможно, такое было на других участках фронта. Но он сам не слышал. Важно другое. Утверждается, что Сталина вроде бы все фронтовики любили. Но когда в 1956 году заговорили о культе личности Сталина, о его репрессиях, в стране у власти, на высотах самого разного уровня были фронтовики. Им тогда было от 45 до 60 лет. Получается, что все они молча сдали своего «любимца»: ну, может, кто-то писал в ЦК письма, кто-то бурчал на кухне, но все же сдали практически все. Потому что знали прекрасно, какая жизнь была при вожде, сколько людей пострадало. И страх был, от которого хотелось избавиться. Моя мать сказала мне перед смертью в 1980 году, что у нее была еще одна сестра, которая с мужем сгинула в 1937 году. Она молчала об этом десятилетия, такой страх сидел в людях.
– Как вы оцениваете состояние нынешней политической системы в стране?
– Переходный период затянулся.
– Я думала над этим. Создаются искусственные, нежизнеспособные социальные проекты, некие структуры, которые мешают эффективному развитию государства.
– Нам надо возвратиться к наследию русского консерватизма XIX века. Есть исследования на эту тему. Оттуда черпать мысли и идеи. Может быть, партийная система со временем и отпадет. Гражданское общество постепенно станет другим, будет базироваться на профессиональных слоях и организациях. Именно общественная активность, не политизированная. На мой взгляд, создавать целый класс политиков – это излишняя трата энергии нашего народа. Он уже разочаровался в политической системе, копирующей Запад. Политики могут быть профессионалами, но их должно быть немного. Надо изучить наследие консерватизма, и тогда будем уходить от нынешней политической системы, создавая новое. Последние 100 лет мы балансируем между ростовщическим капитализмом и колхозом. И как-то все не так получается. Считаю, что нужно возвращаться на третий путь, на тот путь, которым шла Россия тысячу лет и достигла очень многого.